Тех зевнул. Было скучно. Конечно, перспектива лечь на полянку, на каковой он сейчас находился, и растянуть живот, отдавая его в теплые объятия солнцу, была очень заманчива. Но беда в том, что именно это он и делал уже около полутора часов. Ну, как сказать "делал", как раз таки в это время он ничем и не занимался. Волк даже от жары толком и не спасался (хотя когда он приходил в лес, он планировал от нее, так сказать, прятаться): только каждые минут двадцать бегал к ближайшему ручейку, чтобы воды нахлебаться. Затем же возвращался на свое место, где даже трава была уже чуть примятой, и ложился, накрывая глаза хвостом, чтобы солнце не било в них своими обжигающими лучами. По-моему, Техас даже на полчасика смог в сон провалиться. Но сегодня в его планах не было походов по чужим сновидениям, поэтому он и решил, что надо чем-то себя занять. Необязательно чем-то полезным, как решил сам волк, но чем-то надо, ибо скоро от его лени вселенского масштаба и от того, что он последнее время ничем толковым не занят, на нем обещал начать расти мох. Решил матерый это, когда ему показалось (или все же нет?), что какой-то зверь, проходивший мимо и увидавший его, пробурчал что-то на подобии "лоботряс". Еще одна, кстати, причина, почему он не пошел на службу королю, так это то, что лодырь из него был еще тот.
Тех посчитал, что одной из начальных стадий на пути в его масштабных и "не ленивых" планах будет хотя бы размять лапы. Ибо стадия "поднять свою никчемную ленивую тушку с земли" уже была выполнена. Успешно, кстати. Техас вышел из своего сидячего положения и первым делом отряхнулся (в планы он вносить этот маленький пункт не стал), так как за время его ничегонеделанья на его трехцветную шкуру прилипло множество листочков, травинок, пушинок и всего прочего, что можно подцепить, валяясь в траве. Тем временем волк уже сиганул резвой рысцой в гущу леса, раскрывая рот, чтобы легче было дышать на бегу, иногда порываясь использовать свою активную способность. Но потом все-таки решил, что не стоит, ибо после таких забегов, даже коротких, обычно становится очень жарко. А если приплюсовать ту жару и жару, даруемую солнцем, то она легко могла сравниться со зноем в самом низу ада. А ведь кому-то может быть еще хуже… – подумал Охровый, не сбавляя темп бега. Он знал, что у волков, родившихся на Валло, шерсть была немного длиннее и растет чаще, чем у него самого, а это значило, что им еще сложнее переносить летнюю жару.
Мысленно вознеся благодарность своим родителям за то, что он родился на кошачьем континенте и шерсть у него не такая густая, он резко остановился (при этом чуть не поскользнулся) и принюхался. Нет, ничего такого резкого он вдруг не почувствовал. Даже наоборот: в нос ударил еле ощутимый, но довольно странный аромат. Настолько странный, что Техас прекратил бег и сейчас вовсю принюхивался, водя носом вокруг. Могло даже показаться, что в этот момент замерло все, даже птицы. Хотя слово "странный" в случае волка можно перефразировать в слово "незнакомый", такого запаха он раньше никогда не встречал. Это не являлось запахом волка или кого-то из кошачьих (уж он-то бы определил), но не похоже было, что зверь большой и что он превосходит по размерам Хасси, скорее, наоборот. Сейчас Техом двигало простое любопытство. Волк наклонил голову, чуть ли не касаясь носом земли, и маленькими шажочками пошел вперед, чтобы случайно не сбиться со следа. Если бы это случилось, то волк от досады мог бы, наверное, и забыть о своих великих планах насчет того, что ему надо преодолевать лень. Двигаемый запахом и банальным любопытством, Техас наткнулся на мелкую пещерку. Он чуть ли не целиком просунул туда свой нос и шумно вдохнул. Уловив среди ароматов сырости, некоторой затхлости и самой пещеры тот запах, который был ему нужен, волк, старясь сделать свой голос мягче, осторожно позвал:
– Э-эй… – теперь, когда Тех высунул свой нос из пещерки, он понял выбор загадочного зверя: там было достаточно прохладно, чтобы спастись от летней жары. – Там есть кто? – снова просунул голову туда Охровый, хотя уже знал ответ. Но чтобы продолжать говорить, ему надо было получить этот же самый утвердительный ответ от того зверя (ну, или хотя бы любой ответ, чтобы продолжить беседу волку хватило бы и простого посыла глубоко в лес). Если же зверек откажется говорить и промолчит, то Техас не будет докучать загадочному животному или, что еще хуже, пробовать выманивать того из пещеры силой. Он просто пойдет дальше. Но попытка - не пытка.

Волк сидел около пещерки и судорожно ждал ответа, навострив свои закругленные уши. Немигающим взглядом золотистых глаз пялясь на вход, он даже пару раз услышал звуки собственного бьющегося сердца и только потом понял, что затаил дыхание. Казалось бы, что ничего такого он не ожидал увидеть, запах не был из разряда специфики и точно принадлежал вполне обычному существу. Но в тоже время проказница-интуиция, шурша лапками, шептала о том, что не так уж и обычен будет зверь. Хотя если бы он вообще вышел из пещерки, уже было чем-то необычным. По ширине входа можно понять, что большое животное туда, как бы ни старалось, влезть не сможет. Если включить логику, то сразу становится понятно, что загадочное существо будет либо чьим-то детенышем (что, как думал Техас, вряд ли, ибо запах не был похож на запах волчонка или даже котенка), либо просто существа, чей вид природа не наградила большими размерами. Если все-таки второй вариант, то вполне естественно было бы предположить, что зверек будет остерегаться Теха. Ну, по крайней мере, если бы сам волк был бурундуком, или, например, белкой, то он бы очень старался не попадаться на глаза животным, в чью пасть мог бы вместиться.
– Да-да, сударь. – Техас еле заметно вздрогнул от неожиданности, услышав эти слова. Он даже не успел вернуть себя из потока мыслей в голове, который в ожидании успел его захлестнуть, как из пещерки несколько мгновений спустя, что Охровый даже не успел моргнуть, выскочил тот загадочный зверек.
Изначально, когда Тех успел увидеть только примерные габариты и окраску, то он подумал, что это хорек. Но при ближайшем рассмотрении мысленно дал себе лапой по лбу, ибо было сразу заметно, что это Далеко не хорек… – как он сам потом подумал. Странный, прежде никогда невиданный зверек был больше похож на лисичку. Техасу раньше приходилось видеть лис, поэтому вполне знал, как они выглядят. Только вот этот вот был другой окраски, более приземистый по телосложению, еще он чуть отличался мордочкой и еще чем-то, чего волк не мог уловить.
– Чем могу быть полезен, улюлю? – Тем временем присаживаясь рядом, продолжил черно-бурый зверек. Предосторожности, каковой Техас ожидал, не было. Похожий на лису зверь даже улыбнулся. А Техас, сам от себя не ожидая, неловко улыбнулся в ответ, стараясь не показывать зубы, чтобы улыбка не была похожа на оскал (а то ведь бывали печальные опыты, ибо у некоторых видов была замечена привычка считать любую демонстрацию зубов за плохой знак).
Еще с пять секунд Тех смотрел на зверька, когда его наконец посетила мысль, что надо ответить… но что? "Здравствуй, а ты кто и к чьему роду принадлежишь?" – волк, конечно, являлся дурашкой, но не настолько. то есть, он и хотел именно так и спросить, но немного в другом контексте. Когда Охровый прокрутил в голове вопрос еще раз, с точностью до интонации, его посетила мысль Что еще за улюля? – Но потом второй раз за день мысленно дал себе лапой по лбу, когда понял, что эта за самая "улюля". Он и сам ведь иногда вставляет в свои разговоры довольно специфический, по мнению некоторых, звук.
– Ну, здравствуй, – в мыслях подбирая слова для диалога, Техас специально потоптался на месте, чуть приминая под себя траву, а пото лег, подмяв под себя лапы. Теперь его голова была примерно на уровне головы незнакомца. Казалось, что собеседника совсем не смущает разница в росте, но вот Теха она почему-то здорово конфузила, хотя раньше тот за собой такого не замечал. Во всяком случае, ему сейчас было удобнее. – Я просто прогуливался по лесу, – сейчас волк посчитал, что место "скакал" надо сказать "прогуливался", хотя все-таки он больше прыгал на ходу, а не гулял. – Просто я никогда раньше не видел таких зверей как ты. Не мог бы ты мне сказать, кто… ну, к какому виду ты принадлежишь? – Техас решил сразу перейти к делу, не мямля что-то о том, что он сам по себе является очень любопытной особой и вечно сует нос не в свои дела. Короткие усики на морде волка колыхнулись, когда тот легко улыбнулся.