Утро беркута оказалось не столь приятным, а пробуждение и вовсе не желанным. Почти всю ночь король не спал, стараясь здраво рассуждать. Прошлым вечером брат его, Казар, устроил не самый приятный сюрприз, вернувшись поздно с потрёпанной тушкой и выдерганными пёрышками. Пусть тот и старался вести себя как ни в чём не бывало, но наблюдательность Банши, да и сам внешний вид младшего говорили сами за себя. Разговор обещал быть одним не из самых приятных, ибо переставшее быть тайной, смогло пошатнуть неприступную скалу терпения Шаксара...
Казар, после долгих убеждений и ненужного упрямства, наконец-таки поведал о своём приключении на одну мягкую точку на совсем ином, о кровожадных обитателях того места, что вполне были бы не прочь отведать свежей орлиной плоти. Сказать о том, что владыка был очень зол - ничего не сказать, ведь хищник был готов вытрясти душу из любого участника этой ситуации, включая даже нерадивого братца, умолчавшего и не соизволившего поинтересоваться хотя бы ради приличия о самом моменте телепортации. Шакс собирался прямо сейчас же наведаться к порталу, но отходчивость и переживающий тон возлюбленной и, возможно даже, искренне раскаивающийся брат, заставили передумать и подождать до утра. Король птиц сомкнул веки лишь тогда, когда небесное полотно немного преобразилось, когда постепенно стали исчезать с небосвода звёзды. Нельзя сказать точно, насколько долгим долгим был отдых и сон, но с первыми лучами весеннего солнца пробудился золотой орёл, тут же приступая к чистке своих пёрышек. Несколько раз взгляд отливающих золотом глаз обращался на Анаиду и Казара, спящих в гнезде; хищник старался вести себя тихо, осторожно наступая когтистыми лапами на плетение веток.
Взобравшись на край сооружения, король вдохнул полной грудью утренний воздух и затем подпрыгнул, расправляя сложенные крылья, приподнимая их и резко опуская, словно желая ударить воздух. Обладатель "золотого ошейника" на несколько секунд задержался в воздухе, а после извернувшись, взмыл высоко в воздух и направился в сторону портала острова Крипт. Взмахи стали реже, как только беркут оказался на нужной высоте, крылья и тело создавали практически ровную линию. Эмоции Банши поутихли. Спустя несколько минут свободного полёта, перед глазами короля предстало большое водное пространство с песчаным берегом и зелёной растительностью. Оказываясь буквально над песчаной местностью, самец начинает спускаться плавно и по спирали, высматривая хоть кого-нибудь. Вскоре на глаза Шаксара попадается волк, медленно покидающий водное пространство, вероятно Хранитель. Издав многим знакомый орлиный клич, король подался грудью перёд и, заводя огромные крылья назад, выставил лапы вперёд, расправив когти, после чего приземлился на песок и сложил крылья. Золотой орёл держался чуть поодаль от воды и терпеливо ждал, когда потенциальный собеседник подойдёт ближе.

офф: я немного в замешательстве, но да ладно)
Недолго пришлось ждать, пока Шакса заметит мохнатый хищник. Король смотрел в упор, отмечая острым зрением даже самые мелкие детали его внешности, изъянов или достоинств. Банши не был до конца уверен, что незнакомый зверь отреагирует положительно на вторжение пернатого чужака, в силу чего стоило ожидать любой реакции. По мере приближения волка, клюв орла опускался ниже, а удлинённые золотые перья на зашейнике приподнимались вверх и немного расправлялись, визуально делая того крупнее. Он начал немного переминаться с лапы на лапу, широко растопыривая пальцы и погружая заострённые когти в рыхлый песок, затем соединяя когти поднимал лапу, повторяя ту же процедуру со второй лапой.
Однако лёгкий поклон, совершённый незнакомцем и последующая речь отогнали осторожность. Беркут перестал совершать не совсем понятные телодвижения, опираясь на обе лапы. Приподнимая голову, лоснящиеся перья теперь вновь покоились на шее. Король птиц выпрямился и подал грудь вперёд. Когда Ирвис, его новый знакомый, представился, Шакс расправил правое крыло, на внутренней части которого на фоне тёмно-шоколадных перьев хаотично выделялись несколько грязно-белых пятен. Кончики крыла скользнули к широкой груди птицы, после чего, склонив голову, орёл отвёл его назад, таким образом приветствуя Хранителя. Сложив крыло и подняв голову, хищник на мгновение задумался. "Хм... Дошли ли слухи о "Банши" до других островов?..." Будучи отнюдь не горделивой птицей, Шаксар не привык первому встречному-поперечному визжать, мол, глядите, я - король птиц... Однако сейчас это было важно.
- Рад знакомству, Ирвис, - самец кротко кивнул, - Имя мне Банши, с острова Крипт. Я же являюсь Королём птиц.
И всё же, сам беркут посчитал неуважением, не представиться. Голос орла был негромким и размеренным, еле слышно в нём проскальзывали нотки хрипоты. Выдавать как на духу о цели своего прибытия он не спешил, ведь может быть и сам Хранитель в курсе о недавнем нарушении, об использовании портала...

Отредактировано Шаксар (2015-04-22 18:59:56)

Король ощущал нечто, исходящее от волка, это было некое волнение с толикой страха, испытываемые, очевидно, перед беркутом. Такой расклад тешил невеликое самолюбие птицы, совсем чуть-чуть, однако ему было малость не по себе от этого. Шаксар не слыл деспотом или тем, чьё правление сравнивали с девятью кругами Ада, наоборот, некоторые считали его даже слишком мягким и великодушным. Самец знал, когда следовало показать когти, в большинстве своём проявляя спокойствие и предпочитая говорить, не повышая тона.
Реакция Ирвиса на слова золотого орла была вполне ожидаема, на что самец лишь тихо вздохнул, немного повернув голову. Краем глаза, отливающего золотом, хищник заметил, как Хранитель понурил голову, словно стараясь найти среди маленьких песчинок нечто важное. Банши молчал, на несколько мгновений задержав взгляд на чём-то, что было неописуемо далеко от этих мест. Однако довольно скоро бурая голова вновь оказалась повёрнута к обладателю светло-каштановой шерсти; Шакс терпеливо ждал последующих слов. Подняв голову, самец задал весьма очевидный вопрос о том, каким ветром эту пташку сюда принесло и что он тут забыл. "Нет, пока рано открывать все карты..." Решил Король, выстраивая в своей голове мысленную цепочку связного диалога. Но прежде, чем ответить на заданный волком вопрос, Банши добавил:
- Не стоит извиняться, мохнатый хищник, - на сей раз орёл говорил мягче, улыбнувшись краями сухих жёлтых губ, - Ведь ты не совершил ничего плохого или недозволенного. Беркут выдержал недолгую паузу, глядя куда-то за стоящего перед ним Хранителя, на спокойную водную гладь, что бликами отражала лучи восходящего небесного светила.
- Ирвис, не сочти за дерзость, но дозволь спросить... - Светлые глаза опять метнулись к собеседнику, золотой орёл внимательно смотрел на его морду, усеянную шрамами, изредка заглядывая в глаза цвета янтаря, а после, продолжая, - Всё ли спокойно тут, на границах? Давно ли случались нарушения?
Двоякое чувство одолевало сейчас Шаксара. Ведь с одной стороны он бы хотел, чтобы этот Хранитель не был причастен к происшествию в королевском гнезде, ибо этот волк вызвал какое-то чувство уважения и спокойствия, хотя, кто знает, может это просто обязанность Хранителя - натягивать улыбку и проявлять тактичность... Однако с другой - Король не хотел оправляться на Феллин, где всем заправляют большие кошки, к коим у хищника некое врождённое недоверие. Самец предпочёл бы провести некоторое время с этим волком, узнать его поближе, а по возвращению, совершить очередную попытку выведать у Казара, на какой остров его занесло. Как бы там ни было, хищник не был эгоистом, не хотел навязываться, ибо кто знает, может Хранителю вовсе не будет дела до какого-то там выходца с Крипта.

Наблюдая за волком, Шакс заметил, как изменялось выражение его морды в ожидании вопроса. Это не могло не радовать орла, ведь, если Ирвис как-то был заинтересован в появлении Короля птиц на острове Валло, вероятно он бы чем-нибудь помог. Это лишь лишний раз доказывало, что такт или его отсутствие способны вызвать различную реакцию у собеседника. Например, прилетел бы сюда Банши и стал бы качать права, обращаясь к Хранителю, как к ничтожеству, это повлекло бы вполне разумную агрессию, перешедшую, в противном случае, в летящие шерсть и перья. Подобное представление событий ничуть не приятно беркуту самому, в силу чего он старается оставаться спокойным, даже с теми, кто ему не особо приятен. Однако сейчас всё было иначе, самцу было легко говорить с волком, каких-либо отголосков раздражения ли, злобы ли не присутствовало вовсе.
После ответа и уверенного кивка головой, Шаксар как-то облегчённо выдохнул, прикрывая глаза и вдыхая полной грудью, даже немного улыбнувшись уголком губ. Опустив голову вниз и чуть-чуть вбок, впоследствии медленно поднимая веки, теперь глядя на лапы Ирвиса. Сей взгляд можно назвать пустым, без всякой сосредоточенности на объекте, что говорило о неком погружении в себя. В таком положении золотой орёл пробыл порядка трёх-четырёх секунд, а затем тряхнул головой, после чего светло-бурые перья на голове и золотые на зашейнике встопорщились и тут же улеглись. Банши поднял голову, скользнув глазами по лапах, груди, шее Хранителя, остановившись на его глазах.
- Не стану скрывать радости своей по этому поводу, однако... - Бурлящие в нём эмоции неожиданно сменились лёгким негодованием, явно замеченным в золотистых глазах. Беркуту не оставалось ничего иного, кроме как распрощаться с новым знакомым и, расправив крылья, отправиться на Феллин, чего делать, откровенно говоря, не хотелось. Сейчас Шаксару следовало бы наконец поведать о своём прибытии, но что-то внутри вновь и вновь останавливало.
- Так как в твоей честности я не смею сомневаться, то без твоего желания, Хранитель, я не имею права заставлять тебя выслушивать мои проблемы, случившиеся в гнезде, - на последних словах самец вновь приопустил голову, вспоминая Казара и ожидая последующего ответа Ирвиса.